Меня вжало в кресло, как и Вику с Валантэ, поле под нами проносилось мимо с бешеной скоростью. Наш флаер содрогнулся от мощного удара. Да, вовремя я поставил барьер. Кто это в нас стреляет?
— «Бугатти сзади», — крикнула эльфийка. — Энергетический удар. Молния
Вот же сволочь. Врешь! Не возьмешь! Мой щит не пробьешь! Посмотрим, кто кого.
— «Бугатти», говоришь, — я до хруста стиснул зубы. — Ну Катенька, держись!
Я дернул штурвал на себя и феррари, повинуясь моему приказу, резко взмыла вверх, пропуская под собой обтекаемый, с хищными разводами скоростной болид Дашковой. Понятно, я не собирался сдаваться просто так и пустил ей вслед сразу четыре сюрикена. Моя противница не ожидала, что мои заклинания прошьют ее щит, как бумагу и врежутся в хвостовую часть флаера, просто разворотив его на куски.
«Бугатти» клюнул носом… пилот, похоже, попыталась вернуть его на трассу. Тщетно. Максимум, что ей удалось сделать, — более-менее выровнять машину, которая, медленно вращаясь, пошла к земле.
Дальше я не смотрел и просто пронесся вперед, возвращаясь на лидирующую позицию. Надеюсь, ничего серьезного. Не хотелось бы убивать такую красавицу. Нужно отдать Милославскому должное, он не стал повторять ошибок Дашковой и не пытался вырваться вперед, повиснув у меня на хвосте.
Я же, бросив взгляд в зеркало, заметил, что помимо «порше» Милославского к нам приближался Оболенский на своей «ламборджини» и вместе с ним незнакомый мне мерседес. Правда, его постигла печальная судьба. Одновременно из земли вверх ударило с десяток столбов, взметнувших тучу камней и пыли. Благодаря резко покрасневшей стрелке Системы я увернулся, как и Милославский с Оболенским, а вот мерс не успел и в него врезался поток спрессованного воздуха с камнями. Завертевшись вокруг своей оси, флаер отлетел в сторону и рухнул на землю…
Похоже, лидирующая тройка определилась. Всех остальных мы оставили далеко позади. Ну и хорошо, понятно, кого выносить. Я вновь включил форсаж, благо что энергии у меня хватало (Вика всего два раза приставила ко мне кирпич). Милославский не отставал, как и Оболенский. Ровное поле кончалось и мы подлетали к реке. Предстоял заключительный этап гонки.
Глава 15 «Модный приговор»
Когда мы смотрели маршрут на карте перед гонкой, я и представить не мог, каким будет тянувшийся вдоль берегов реки лес. Должен сказать, он оказался весьма впечатляющим. Вообще природа нового мира сильно отличалась от покинутого мной. По крайней мере, здесь она гораздо меньше затронута человеком. Московская область могла похвастаться прямо-таки нетронутым цивилизацией сибирским лесом. И теперь по берегам вдоль реки, не менее ста метров шириной, тянулись стены вековых деревьев. Причем в основном дубы и сосны в несколько обхватов.
Мы же неслись над рекой буквально «ноздря в ноздрю». Я первый, за мной Милославский, третьим Оболенский. Мои преследователи несколько раз пытались включить форсаж, но, своевременно предупрежденный Системой, я активировал свой на несколько мгновений раньше. Несколько раз я опять же буквально за секунду до столкновения уклонялся от вздымавшихся в небо водяных столпов или возникающих прямо в воздухе ледяных стен. Как оказывается сложно быть лидером. Преследующие меня соперники имели больше времени для реагирования на всевозможные ловушки, которые активировались моей феррари.
Почему не атаковал преследователей? Хрен знает. Решил следовать древнему принципу «око за око». Если попробуют ударить, словят ответку, а так проверим, кто лучший гонщик на Диком Западе. Тупо? Возможно, но вот хотелось мне так и никак иначе. Тем более открытое убийство хлыща грозило мне большими проблемами, пока что мои позиции в новом мире еще слишком слабы.
Вика показала себя отличным опытным штурманом, но я с помощью Системы опережал ее каждый раз буквально на несколько мгновений. Постепенно глаза девушки становились все больше и больше. В отличии от Валантэ, которая вообще не задавала вопросов, ее было сложно провести…
— Как ты это делаешь? — крикнула она мне, но я просто не стал отвечать, отмазавшись смертельно опасной гонкой.
Да и времени на праздные разговоры особо не было. Я еле успевал следить за стрелкой. Вдобавок пришлось прикрикнуть на моего штурмана, пригрозив тем, что посажу ее назад следить за заклинаниями соперников вместо Валантэ. Батова удвоила усилия и кое-где даже умудрялась опережать по реакции Систему. Когда до разворота оставалось совсем немного, с деревьев вдруг сорвались какие-то белые нити, мгновенно соткавшиеся передо мной в сеть. Уйти от нее я уже не успевал, в отличие от моих преследователей, поэтому сделал единственное что пришло в голову. Слава богу, Вика сразу поняла и приложила кристалл к ноге, а я резко затормозил и одновременно выпустил шесть сюрикенов, постаравшись увеличить их до максимальных размеров.
Крутящиеся диски размером с колесо грузовика врезались в призрачную сеть и разодрали ее в клочья, оставив широкую прореху, куда я и влетел. Правда, преследователи воспользовались моим замешательством и, включив форсаж, ушли далеко вперед.
— Это кто-то из конкурентов придумал, — нахмурилась Вика, — явно не стандартная ловушка.
— Понятно, — фыркнул я и, лихо развернувшись над руслом резко уходящей вправо реки пронесся над лесом, и под флаером вновь замелькали зеленые поля. Путь к финишу шел практически по прямой. И на этот раз я занимал третье место. Ну давай, милая… не подведи.
Включив форсаж, я поднял машину и вскоре уже летел над флаерами Оболенского и Милославского. Судя по всему, они не ожидали моего возвращения, поэтому и не замечали. Сейчас оба хлыща были заняты выяснением отношений между собой, так что, можно сказать, я стал зрителем.
Как мне показалось, Оболенский был в заведомо проигрышной позиции. К тому же «порше» Милославского, как выяснилось, был весьма неслабо защищен и превосходил «ламборджини» в маневренности. По крайней мере, несколько раз он довольно легко ушел от выстрелов Оболенского и еще столько же принял на встроенный щит. Роберт особо не стеснял себя в средствах и обрушил на противника настоящий магический фейерверк. Только вот слишком он увлекся. Хлыщ первый не сумел избежать столкновения с очередным столбом из спрессованного воздуха и камней, выскочившим из земли, и его флаер закрутило. Он сумел выровняться и вернуться в гонку, только вот слишком сильно отстал и выбыл из кандидатов в лидеры.
Недолго думая, я потребовал себе кирпич, врубил форсаж и вырвался вперед. Милославский начал отставать, но тут стрелка Системы перед глазами вдруг стала красной и резко повернулась вверх. Следуя подсказке, я резко дернул штурвал на себя, добившись возмущенных писков вжатых в сиденья девушек. Зато под днищем флаера что-то просвистело, и я с изумлением увидел как вдали прогремел мощный взрыв. А затем по нашему щиту застучали пули.
— Разве так можно?! — возмутилась Вика, не выпуская из рук «волшебный кирпич». Я же постоянно вливал энергию в щит, который с трудом, но отражал пули Милославского. На носу его флаера я заметил выдвинувшиеся из носового люка счетверенные стволы, которые с громким кашляющим звуком посылали очереди в «феррари»…
Впереди замаячил плакат «Финиш», и мой преследователь вынужден был прекратить обстрел, чтобы случайно не зацепить кого-то из зрителей или судей.
Мы оба шли на форсаже на предельных скоростях, двигатели ревели и надрывались, выжимая из себя все до капли и было непонятно, кто победит, пока… у хлыща номер два не кончилась энергия! Сдулся, урод! Я вырвался вперед перед самым финишем и с триумфом порвал натянутую между деревьев алую ленту.
Уф, ну и гоночка, кирпич более чем наполовину усох, вся одежда насквозь мокрая от пота. Зато мы победили! Гроблину лучшего пива поставлю, заслужил, чертяка.
Пролетев метров двести, я развернулся и спокойно подлетел к финишу. За мной маневр повторил Милославский, а через минуту к нам присоединилась «ламборджини» Оболенского, который все же сумел добраться до финиша.