— Хулиганство, нападение на человека и лёгкие телесные повреждения! — Реман в бешенстве нависла надо мной, с трудом сдерживаясь чтобы не начать орать во весь голос. — Я отстраняю тебя и сегодня же напишу заявление в полицию!

— Тогда ваша двинутая дура вылетит из бюро быстрее собственного визга, — я равнодушно пожал плечами. — Ну и вы с ней за компанию, как тот, кто навязал в команду человека, не годного к оперативной работе. Прямое нарушение приказа командира, да по-хорошему я имел право прибить её там на хрен, и никто бы мне и слова не сказал.

— Эту норму времён Великой Отечественной уже отменили. — фыркнула Марина, впрочем, сбавив тон. — И инцидент произошёл уже после поимки червя.

— Ты дура? — я всё же не удержался, с удивлением вылупившись на женщину. — Кто тебя вообще куратором назначил? Командир группы отвечает за операцию до момента подтверждения завершения задания инспектором бюро! Если хоть кто-нибудь из начальства узнает, что ты сейчас ляпнула… ну ты понимаешь, да? Я тебе только что говорил, что будет.

— Тебе никто не поверит, — Марина уже не пыталась давить на меня, а сама принялась оправдываться и юлить. — Я твой непосредственный начальник…

— А давай проверим? — Я хитро прищурился, глядя ей прямо в глаза и женщина, не выдержав, отвела взгляд. — Ты и сама понимаешь, что даже если тебе удастся отмазаться, то вот для Натальи начавшееся разбирательство будет последним. Она и так на птичьих правах здесь.

— Чего ты хочешь? — помрачневшая Реман явно поняла, в какую яму она только что себя закопала, и на удивление, это включило её мозг. — Я готова…

— Ты сделаешь всё, что я скажу, — честно говоря, начиная разговор я не надеялся на такой исход, но и отказываться не собирался. — Не волнуйся, домогаться не собираюсь, да и заставлять делать что-то противозаконное тоже. Мне вообще ничего не надо, просто не мешай.

— Надо же, — немного расслабилась Марина. — А я думала, ты потребуешь не трогать Обрескову. Или ты, наконец, избавился от этой твари?

— За языком следи, — я нахмурился, давая понять, что дальнейших оскорблений не потерплю. — Юлю защищать не надо, она сама справится. А ты просто дура, если не понимаешь, что для неё то, что осталась жива было не такой уж наградой и в каком аду она жила всё это время.

— Мой брат… — поджав губы и насупившись начала было Реман, но я её перебил.

— Твой брат был командиром группы. — я жёстко взглянул ей в глаза. — И это была его ошибка. Он принял решение атаковать, не разобравшись и не только сам погиб, но и всю группу за собой утащил. И, кстати, твоя мать это прекрасно понимает, поэтому не обвиняет Юлию, а даже помогла ей справиться с депрессией. И только ты играешь в обиженку, добиваясь неизвестно чего. Хочешь, чтобы Обрескова умерла, мол это будет честно по отношению к твоему брату? А что он сам бы сказал на этот счёт? Уверен, что-то про идиотизм. Но плевать. Делай что хочешь. Однако если перейдёшь рамки… Юля моя женщина, а за своих я иду до конца. Уверен, это уже все поняли. Так что думай, а я пошёл.

— Блинова не моя креатура, — я уже взялся за ручку двери, когда Марина подала голос. — Мне просто поручили за неё приглядывать, а взамен поставили вашим куратором. Я… хотела отомстить. Занять место этой… Обресковой и сделать так, чтобы вас вышвырнули из бюро.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — я повернулся, внимательно глядя на куратора. — Я не про мотивы, они и так понятны, хоть и кажутся мне идиотскими. Я про Наталью. Хочешь сказать, вы не в одной упряжке?

— Да я знать её не знаю! — психанула Реман. — Мне просто сказали, хочешь стать куратором — вот тебе девочка, присматривай за ней, она должна быть командиром группы. Потом, когда ты появился, переиграли, приказ теперь гласил, что она всегда должна оставаться рядом с тобой. Я даже не ожидала, что это будет бывшая ренегатка, да ещё больная на всю голову!

— Ты разве сама не такая? — я усмехнулся, глядя Марине прямо в глаза. — У тебя устойчивая мания испортить жизнь Юле. Но ты так и не сказала, зачем всё это мне рассказываешь. Хочешь пойти против своих покровителей?

— Что-то происходит и мне это совсем не нравится. — наверно, впервые с момента нашего знакомства я видел женщину полностью серьёзной и сосредоточенной. — Наталья категорически не готова к работе в команде. Даже если не брать во внимание ренегатство, что само по себе нонсенс, у неё огромные проблемы психологического плана. Ей лечиться надо, как минимум работать с психотерапевтом. Кто будет отвечать, если она сорвётся и кого-нибудь покалечит или даже убьёт? Я⁈ А мне оно надо⁈

— Ты сама на это подписалась, — я пожал плечами. — Кто тебе доктор.

— Я на такое не подписывалась! — отрезала Реман. — Меня сыграли в тёмную. Я никак не могла знать, что заставят присматривать за неадекватной и психически нездоровой девкой. Мне оно надо⁈

— Так откажись, — я равнодушно улыбнулся. — Или не можешь? Ты сначала продалась, а теперь разыгрываешь спектакли, чтобы я тебя вытащил из дерьма? Я ведь правильно понял суть этого представления.

— Весь этот движ начался из-за тебя, — отвела глаза Марина. — Я поначалу не понимала этого, но теперь вижу, что-то грядёт. И тебе в этом отведена ключевая роль, ну или одна из ключевых. Не зря же вокруг тебя сейчас вьются как бюро, так и Дома.

— И ты хотела бы примкнуть к более выгодной группировке, — с усмешкой я закончил невысказанную мысль. — Даже если там будет Обрескова?

— Я… — Реман так и смотрела в пол. — Я понимаю, что моя ненависть нерациональна и не имеет основания. И готова работать над собой, хоть не жди что мы станем лучшими подругами.

— Эва как тебя нахлобучило, — я вернулся сев на место и придавив женщину взглядом. — Рассказывай! Всё без утайки! Кстати, а тут жучков не имеется?

— Имеются, — на удивление та кивнула головой. — И прослушка и видеонаблюдение. Но сейчас не работают, я глушилку включила.

— Даже так. — я почесал в затылке. — Ну кто бы сомневался. Ладно, давай выкладывай. Что происходит?

— Я не знаю, — обезоруживающе откровенно улыбнулась Марина. — Но что-то очень мутное. Бюро вдруг заинтересовалось сильными монстрами, богами и демонами, которых раньше старались не трогать, опасаясь больших жертв. И ладно бы только у нас, но это по всему миру. Формально основанием является прорыв на Играх, но, например, какое отношение к нему могут иметь божки племён из дельты Амазонки? А там тоже проводят операции, причём по их поимке, а не изгнанию. Но самое главное, к этим операциям стараются не привлекать богоборцев из Домов. Или делать это по минимуму.

— Откуда информация? — я нахмурился, потому что не ожидал такой осведомлённости и сейчас находился в сомнениях, может ли быть Реман двойным агентом, скармливающим мне кусочек достоверных сведений чтобы втереться в доверие. — Никогда не поверю, что ты просто случайно услышала это. Даже высокий покровитель в бюро не гарантирует доступ к таким данным. Так откуда дровишки?

— Ты же не думаешь, что я действительно сейчас возьму и раскрою свои источники, — подняла бровь Марина. — В приличной девушке должна оставаться какая-то загадка.

— Так-то в приличной, — я сделал вид, что не заметил возмущения, вспыхнувшего на лице Реман. — И чего ты хочешь в итоге? Или точнее, чего хочет твой владетельный Дом. Уверен, без него здесь не обошлось.

— Не буду спорить, во многом на этом разговоре настояла моя мама. — кивнула женщина. — Мне самой претит иметь хоть какое-то дело с этой… с Обресковой. Но дело слишком серьёзно, чтобы обращать внимания на личные конфликты. Мы хотим присоединиться к коалиции, которая собирается вокруг тебя. Только не говори, что никакого союза нет.

— Ладно не буду. — я пожал плечами. — И ты сама понимаешь, что я тебе сейчас ничего ответить не смогу. Просто, потому что, во-первых, не доверяю. Уж слишком резкий разворот, попахивает подставой. Но пёс с ним. Самое главное, что как бы ты это не называла, союз, коалиция и так далее, его цель не в противостоянии бюро. Просто группа людей, готовых помочь друг другу. Не надо из нас делать каких-то революционеров.