К счастью девушек, хозяин бара придерживался старых взглядов, что к «еде» вампир должен испытывать лишь гастрономический интерес, и тщательно следил, чтобы официанток не лапали и, естественно, бесплатно не кусали. Как объяснил однажды Аристарх, пребывавший в добродушном настроении, последний запрет он ввел чисто в экономических целях. Посетители, дорвавшись до вены донора, могли нечаянно его убить, а слишком частые похищения полуночников привлекали ненужное внимание к заведению. Но если за укус предлагалась привлекательная сумма, клиент мог и получить желаемое.
Сам Аристарх позволял себе слабину и регулярно кормился напрямую из вены каждой из пленниц по очереди, но его выдержка никогда не подводила. Старый и опытный, он подсадил девушек на свои укусы, заставив желать их, как наркоман дозу.
В следующий свой приход Грегори оплатил укус в изгиб локтя понравившейся темноволосой официантки. Закончив «трапезу», вампир восторженно заявил, что влюбился с первой капли крови и попытается выкупить у Аристарха объект своей любви. Аня, у которой кружилась голова от внеочередного кровопускания, промолчала. А зря. Новый поклонник стал приходить еженощно. То, что ее заказывают как закуску, не отменяло забора положенных миллилитров, и девушка постепенно превратилась в собственную тень.
Вскоре Грегори просьбами продать понравившегося донора достал Аристарха, и тот пригрозил, что закроет для него двери бара, если он не угомонится. Вот тогда хитрый кровосос и принес обмолвившейся про бессонницу Ане снотворное в подарок. Но вместо того чтобы самой уснуть наконец без кошмаров, девушка подсыпала порошок в еду сторожа. А дальше вскрытие замка комнаты давно припрятанной проволокой, переход через бесконечное поле, встреча с Грегори, его бой с Шатуном и жестокое наказание за побег. Тогда, кстати, ей и довелось выпить крови Аристарха. Сторож переусердствовал с наказанием, оставив ее в клетке с тиграми на холоде до вечера. Изможденность организма, усталость, стресс и переохлаждение вызвали пневмонию. Шатун пытался лечить ее сам, обкалывая антибиотиками. Но когда пленница с температурой сорок и три начала бредить, поставил в известность хозяина.
Возможно, дав умирающей пленнице свою кровь, вампир хотел обратить ее. А может быть, надеялся на исцеление. Что планировал Аристарх, Аня так и не узнала. Но кровь подстегнула ее иммунитет, заставив бороться и с пневмонией, и с вирусом вампиризма. Девушка выжила и, к ее огромному облегчению, не обзавелась клыками. Но, к несчастью, приобрела нового почитателя — Аристарх неожиданно заинтересовался пленницей. Ведьму освободили от сдачи крови, да и хозяин прекратил кусать ее сам.
Магичка долго боялась, что ее намереваются обратить, превратить в наложницу. Однако планы Аристарха оказались гораздо изощреннее.
— Спать, надо спать, — пробормотала себе под нос Анна и перевернулась на другой бок.
Взломанная дверь, алые розы на полу ее гостиной и реалистичный сон вернули детскую боязнь темноты. И пускай рядом мирно сопел всегда готовый защитить ее вертигр, страх не уходил.
Когда девушка поменяла положение тела в очередной раз, из глубин памяти всплыли строчки молитвы, которую читала ей перед сном набожная бабушка, мать отца. Обычный человек, она годами посещала церковь и при этом не осуждала ни мужа-колдуна, ни детей, которым дар передался по наследству.
И хотя Аня слышала слова давно, они легко слетали с ее губ.
— Живущий под кровом Всевышнего, под сенью Всемогущего покоится, говорит Господу: «Прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю». Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение — истина Его, — шептала девушка и не заметила, как уснула.
5 мая
— Давай-давай, не отставай!
— Притормози, спринтер, и я не буду отставать.
— Резвей шевели булками, и мне не придется сбавлять темп.
— Не могу… я скоро копыта отброшу…
— Намекаешь, что придется пристрелить? Вот досада, а я свой кольт дома оставил!
— Если не дашь передышку, юморист демонов, я лягу под ближайшим кустиком.
— Не хнычь, разговариваешь, значит, еще полна сил.
— Садюга, я Киру пожалуюсь.
— Ну-ну, жалуйся. Когда это он еще приедет. — Бросив загадочную фразу, Богдан прибавил скорость.
— Эй! Не поняла! Кирилл не завтра возвращается? — Лиля остановилась, пораженная, тогда как брат жениха продолжал увеличивать дистанцию между ними.
Понятно, заинтриговав, он ждал, что девушка бросится за ним вдогонку. Что ж, он не ошибся. У Макаровой открылось второе дыхание, а в боку перестало колоть. Приятное тепло разлилось по натруженным мышцам, возвращая телу бодрость.
На утренних пробежках, должных улучшить ее физическую форму, настоял Кирилл, после того как Лиля выжатым лимоном свалилась ему на руки, вернувшись с очередного ночного дежурства. Еще будущий муж посчитал, что не лишней станет и парочка уроков самообороны. Рассмотрев несколько кандидатур в личные учителя, Кир почему-то передумал, заявив, что сам будет тренировать Лилю. Макарова только обрадовалась и в шутку попросила присутствующего при разговоре Богдана отрабатывать приемы на нем. К ее удивлению, брат жениха с энтузиазмом согласился. Знала бы Лиля, что Богдан тоже не прочь пошутить и, когда он рядом, ей придется всегда быть настороже.
Вот и сейчас, сбежав с тротуара на дорожку, ведущую в небольшой неухоженный парк, Данилевский быстро скрылся с глаз. Потеряв надсмотрщика из виду, девушка сбилась с темпа и, поминая вредного родственничка нехорошими словами, подозрительно заозиралась.
Пели птички, раннее утреннее солнышко слегка припекало сквозь плотную ткань спортивного костюма, трава хрустально блестела в капельках росы. Лиля, после определенных событий в прошлом, недолюбливала пасторальные места, особенно те, где много густых кустов.
Богдан все не возвращался, а впереди дорожка разошлась на две тропки, извилисто углубившиеся в неухоженные заросли. И в какую сторону он побежал?
Лиля остановилась, решив, что, потеряв ее, Богдан вскоре объявится. Ведь он не просто занимался спортом, а по просьбе отсутствующего старшего брата следил, чтобы с девушкой не приключилась беда. Передышка позволила перевязать шнурки на кроссовках. Мимоходом Макарова подумала, что развилка тропинки удобна для засады, и, находись она на месте Богдана, обязательно устроила бы проверку ее нервам. И точно — сзади зашелестела буйно разросшаяся сирень.
— Девушка, — прозвучало жалобно-просительное.
Настороженная магичка быстро развернулась и, схватив протянутую к ней руку, сделала резкий бросок через плечо. В воздухе промелькнул задравшийся черный плащ, волосатые кривые ноги, голый зад… Лишь проведя до автоматизма отработанный прием, в ужасе зажмурилась: она отправила в полет не того человека!
— Ха-ха-ха, — слева послышался знакомый смех.
Макарова обернулась, чтобы увидеть, как согнулся от хохота Богдан, едва не катаясь по влажной земле.
— Лилька, только с тобой могут происходить подобные истории! — выдавил колдун сквозь слезы. — То маньяк-мститель нападет, то с эксгибиционистом повстречаешься! За что ты с ним так жестоко? Он же мирный с виду дядька!
И Данилевский зашелся в новом приступе хохота.
Лиле смеяться совсем не хотелось. Мужчина, которого она приняла за дурачившегося Богдана, охая и ахая, пытался, сидя на заду, отползти в кусты. При этом не поворачиваясь к ним спиной.
— Чтобы я, да хоть раз еще… ни-ни, не буду! — бормотал плюгавый мужичок, отступая под защиту зарослей.
Макарова не испытывала ни угрызений совести, ни стыда — Богдан не ошибся, назвав мужчину эксгибиционистом, о чем свидетельствовал распахнувшийся плащ. Эту категорию извращенцев она, мягко говоря, не выносила на дух.
— Дурак, — процедила сквозь зубы, развернулась к Богдану и, глядя в глаза, добавила: — И ты тоже.
— Лиля, постой! — крикнул Богдан вдогонку убегающей девушке. — Подожди, пожалуйста!